Кийко Валентина Васильевна, 1941 г.р. Эта сестричка милосердия сильнее других переживала по поводу интервью, боялась, что ей нечего будет сказать. Мы думаем, что ее опасения не подтвердились и благодарим за открытость.
— Валентина Васильевна, расскажите пожалуйста про свою семью.
— Я родилась в Копейске. У нас была большая семья. Бабушки и дедушки были, все с 19 века. Папины родители жили с нами сначала, но потом уехали и через два года они умерли.
— Родители ваши были верующими?
— Да, глубоко верующими. Они родились до революции.
— Сколько у вас братьев и сестер было?
— Нас у родителей было шестеро, все девочки, а я самая старшая.
— Вас с детства, получается, воспитывали в православной вере?
— Да. Моя бабушка Мария была очень грамотная. Когда мы задавали ей какой-нибудь вопрос, она никогда не отвечала конкретно. Она рассказывала нам притчи, согласно нашему возрасту, чтобы мы сами догадались об ответе. Потом она спрашивала: «Ну и как, милая внученька, ты поняла?». Я ей отвечу, а она говорит: «Ну вот и все, и хорошо». Я не понимала тогда, зачем она так делает, не дает сразу мне ответ, а она говорила: «Сразу ответ – это слишком просто для тебя. Надо, чтобы у тебя головка умненькая была». Потом она гладила меня по головке, целовала и говорила: «Ну вот, сама и ответила».
— Какое образование вы получили?
— Я училась в средней школе в Копейске. Закончила 10 классов. Тогда вышел указ о том, что надо работать без стажа два года, а потом только поступать в институт. Возле Копейска были шахты, но родители не стали меня туда посылать, пожалели меня. Я окончила курсы бухгалтеров и отработала два года. Потом пошла в Ленинградский институт торговли.
— Работали потом по специальности?
— Да.
— Все это время вы оставались верующим человеком?
— Обязательно, Настенька. Когда училась в институте, нельзя было в храм ходить, могли выгнать. Очень хотелось зайти в храм, когда проходила мимо, но нельзя было.
— Когда вы пришли в сестричество?
— В самом начале основания сестричества. Я дома шила постельное белье для больницы, так отец Михаил благословил. Я тогда еще за лежачими родителями ухаживала, пока они не умерли. Папа умер 1997 году, а мама в 2001. Потом начала по уходу в больницу ходить, но мне это было морально очень тяжело, поэтому батюшка, когда узнал, снял меня с этого послушания, и я начала читать акафист Великомученику Пантелеимону в отделениях до сегодняшнего дня. Сначала я с Галиной Гущиной читала, потом с Анной Матвеевной. Сейчас с Валентиной, добровольцем. Она очень хорошо еще и поет. Все молодцы, хорошо трудятся. Послушание в сестричестве мне дает жизнь. Всем, кто находится, на этом послушании, дай Бог доброго здоровья, они делают благое дело. Когда не было еще санитарок в больнице мы и пол, и окна мыли. Я не считаю, что мы совершали какое-то великое дело, это была просто необходимость. Перед послушанием всегда обязательно нужно помолиться. Бывает, что некоторые неверующие больные агрессивно настроены против нас, но другие больные всегда заступаются. Перед акафистом всегда постовая медсестра в коридоре отделения приходит и отключает телевизор, чтобы мы молились спокойно.